Гражданин, находящийся в процедуре собственного банкротства, исчерпал все возможности по взысканию задолженности по своей заработной плате в размере 1,8 миллиона рублей с работодателя, который в свою очередь, сам находится в конкурсной процедуре банкротства.
В деле пришлось разбираться Конституционному суду, который опять сделал крайними арбитражных управляющих.
Проблема возникла из-за того, что арбитражный суд отказался рассматривать ходатайство о разногласиях по разрешению спорного долга между должником-банкротом и конкурсным управляющим компании работодателя.
Должник (физическое лицо) самостоятельно подал исковое заявление с целью защиты своих прав в суд общей юрисдикции. А его финансовый управляющий подал ходатайство об оставлении заявления без рассмотрения. Суды такую позицию учли и отписались, что с момента признания должника банкротом подавать подобные иски может исключительно финансовый управляющий должника. Верховный суд позицию нижестоящих судебных инстанций поддержал.
После такой несправедливости, должник подал жалобу в Конституционный суд, где просит разобраться в сложившейся ситуации и поставил перед судом конкретный вопрос — имеет ли он право самостоятельно обращаться в суд с иском о взыскании зарплаты (абз. 5 п. 6. ст. 213.25 закона о несостоятельности).
Конституционный суд справедливо заметил, что в рамках дела о банкротстве гражданина права на активы, входящие в конкурсную массу, осуществляет финансовый управляющий. Суд отметил, что если взыскиваемая заработная плата не входит в конкурсную массу и финансовый управляющий очевидно не заинтересован в получении денежных средств — таким образом банкрот не зависит от его позиции. Следовательно, закон не запрещает банкроту самостоятельно обращаться в суд с исковыми требованиями. Если же взыскиваемая сумма может попасть в конкурсную массу, то тогда для самостоятельного обращения в суд должника-банкрота нет никаких оснований — должнику-банкроту можно использовать иные способы защиты.
Под иными способами защиты Конституционный суд предлагает обжаловать действия (бездействие) финансового управляющего. Так же допускается взыскание убытков с финансового управляющего, если практическая возможность для получения причитающейся ему заработной платы будет утеряна.
Таким образом, в обоих случаях права банкрота не остаются без защиты, спорная норма не противоречит Конституции России.
Остается нерешенным только последний вопрос — кто защитит права самого арбитражного управляющего?