Оплата госпошлины за должника: право или обязанность АУ?

Применение традиционных подходов регулирования к новым видам правоотношений неизбежно влечет за собой возникновение правовых коллизий и сложностей.

В качестве одного из примеров можно привести уже возникшие в правоприменительной практике спорные вопросы, касающиеся предоставления отсрочек по уплате государственной пошлины.

Так, Арбитражным судом Московской области 26.08.2024 в рамках дела о банкротстве ООО «Мостранстрой» (дело № А41-84458/22) было оставлено без движения заявление о включении в реестр требований кредиторов, поданное конкурсным управляющим другого должника — ООО «ДМС Групп».

Основанием для этого послужила спорная с точки зрения действующего законодательства правовая позиция о необходимости предоставления арбитражным управляющим, выступающим самостоятельным участником процесса, документов, подтверждающих его сложное финансовое положение.

В первую очередь суд, обосновывая необходимость уплаты госпошлины за подачу заявления о включении в реестр требований кредиторов, сослался на широко известный Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 1 (2024), одобренный Президиумом ВС РФ 29 мая 2024 года (далее — Обзор).

Затем арбитражный суд указал: «Исходя из буквального толкования подпункта 2 пункта 2 статьи 64 Налогового кодекса РФ, отсрочка или рассрочка по уплате налога может быть предоставлена, но не должна быть предоставлена при наличии условий, перечисленных в данной статье».

Кроме того, суд отметил: «Арбитражный управляющий в деле о банкротстве является самостоятельным участником процесса, поэтому он имеет возможность оплатить государственную пошлину из личных средств с последующим возмещением своих судебных расходов за счет конкурсной массы согласно пункту 2 статьи 134 Закона о банкротстве».

На основании этих доводов суд пришел к выводу: «Поскольку заявитель не представил достаточных доказательств своей неспособности уплатить государственную пошлину, ходатайство о предоставлении отсрочки не может быть удовлетворено».

Ранее управляющие могли самостоятельно оплачивать госпошлину в случае отказа в предоставлении отсрочки, однако после значительного повышения размера пошлины такие действия стали финансово непосильными. Ситуацию осложняет и тот факт, что вопрос добросовестности арбитражных управляющих при неоспаривании сделок остается одним из самых дискуссионных в практике.

По моему мнению, принятие данного определения повлекло нарушение фундаментальных принципов сразу нескольких отраслей права: конституционного, гражданского и налогового.

Конституционное право на судебную защиту не может быть произвольно ограничено.

Данное право гарантировано статьей 46 Конституции Российской Федерации, а также защищено от ограничений в соответствии с пунктом 3 статьи 56 Основного закона. Эта правовая позиция нашла отражение в ряде решений Конституционного Суда РФ. Например, в Определении от 13 июня 2006 года № 272-О было подчеркнуто: невозможность исполнения обязанности по уплате государственной пошлины из-за имущественного положения заинтересованного лица не должна становиться препятствием для реализации его права на судебную защиту, так как иначе это противоречило бы конституционным принципам.

Аналогичная правовая позиция была выражена и в актах высших судебных инстанций. В частности, Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 марта 1997 года № 6 «О некоторых вопросах применения арбитражными судами законодательства Российской Федерации о государственной пошлине» закрепляет недопустимость ограничения права на судебную защиту по причине финансовых трудностей.

Такая же правовая линия прослеживается в конкретных судебных решениях Верховного Суда РФ. Например, в Определениях № 309-ЭС24-18072 от 30 августа 2024 года, № 309-ЭС24-17760 от 28 августа 2024 года, № 307-ЭС24-15463 от 29 июля 2024 года, № 307-ЭС24-14571 от 17 июля 2024 года и других делах Верховный Суд подтверждает, что имущественное положение участников процесса не должно становиться барьером для доступа к правосудию. Это соответствует конституционному принципу равенства всех перед законом и судом, а также гарантирует справедливое осуществление права на судебную защиту.

Принцип законного установления налогов и сборов: анализ правовой ситуации

Как уже отмечалось ранее, Арбитражный суд Московской области, устанавливая обязанность по уплате государственной пошлины, сослался на Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 1 (2024), утвержденный Президиумом ВС РФ 29 мая 2024 года. Однако данная позиция вызывает вопросы с точки зрения принципа законности в сфере налогообложения.

В соответствии со статьей 57 Конституции РФ каждый обязан уплачивать только законно установленные налоги и сборы. Аналогичное требование закреплено в пункте 1 статьи 3 Налогового кодекса РФ. Конституционный Суд РФ в своем известном Постановлении от 30 января 2001 года № 2-П разъяснил содержание этих норм:

1. Законность установления налогов: налоги считаются «законно установленными», только если они введены законодательными органами в строгом соответствии с общими принципами налогообложения, определенными федеральным законодательством;
2. Ясность и определенность норм: акты законодательства о налогах и сборах должны быть четко сформулированы, чтобы каждый плательщик точно знал, какие платежи, когда и в каком порядке он обязан вносить. При возникновении неустранимых сомнений, противоречий или неясностей такие акты толкуются в пользу налогоплательщика;
3. Обязательные требования к налогам: в соответствии с Налоговым кодексом РФ (пункт 1 статей 17, 38 и 53) любой налог должен иметь самостоятельный объект налогообложения, стоимостную, физическую или иную характеристику, которая определяет налоговую базу.

Таким образом, возможность введения новых оснований для взимания государственной пошлины отнесена Конституцией РФ исключительно к компетенции органов законодательной власти Российской Федерации. На момент принятия вышеупомянутого Обзора действующая редакция статьи 333.21 Налогового кодекса РФ не содержала нормы, предусматривающей обязанность уплаты пошлины при подаче заявлений в рамках дела о банкротстве, таких как:

• заявления о включении в реестр требований кредиторов;
• заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности;
• заявления о взыскании убытков, причиненных незаконными действиями (бездействием) арбитражных управляющих.

Аналогичным образом суды рассматривали вопросы обложения госпошлиной апелляционных и кассационных жалоб на определения по спорам о включении в реестр требований кредиторов, жалоб на действия (бездействие) арбитражных управляющих и разногласия между кредиторами. Позиция арбитражных судов была однозначной: если глава 25.3 Налогового кодекса РФ не предусматривает соответствующей обязанности, включая размеры пошлины за подачу тех или иных документов, то плата не требуется.

Исключение составляли случаи, прямо предусмотренные законодательством о банкротстве. Например, при подаче заявления о признании сделки должника недействительной (пункт 3 статьи 61.8 закона о банкротстве) требовалась уплата госпошлины либо мотивированное ходатайство о предоставлении отсрочки. В противном случае заявление оставлялось без движения.

Правовой статус Обзора судебной практики: в соответствии с подпунктом 1 пункта 7 статьи 2 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года № 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», Верховный Суд РФ вправе давать разъяснения по вопросам судебной практики на основе ее изучения и обобщения для обеспечения единообразного применения законодательства.

Однако остается вопрос: какая именно неединообразная практика была выявлена Верховным Судом РФ, что привело к утверждению указанного Обзора? Мы не обнаружили ни одного судебного акта, в котором государственная пошлина была бы взыскана за рассмотрение заявлений о включении в реестр требований кредиторов по размеру, применяемому для исковых требований.

Таким образом, правовая позиция, изложенная в Обзоре, вызывает серьезные вопросы с точки зрения соответствия принципам законности, ясности и справедливости в сфере налогообложения.

Необоснованное разделение должника и конкурсного управляющего как самостоятельных участников процесса

Логика судебного акта, анализируемого в данном случае, приводит к выводу, что конкурсный управляющий обязан финансировать процедуру банкротства за свой счет. Однако такой подход противоречит правовой природе статуса арбитражного управляющего как «наемного антикризисного менеджера». Очевидно, что возложение на генерального директора хозяйственного общества обязанности покрывать расходы компании из собственных средств выглядит абсурдным. Аналогичным образом не может быть обосновано требование оплачивать судебные издержки, включая государственную пошлину, за счет личных средств конкурсного управляющего.

Пункты 1 и 2 статьи 20.7, а также пункт 1 статьи 59 закона о банкротстве прямо устанавливают, что все расходы, связанные с процедурой банкротства, включая уплату государственной пошлины, должны относиться на имущество должника, а не на конкурсного управляющего. Конкурсный управляющий действует от имени должника, выполняя обязанности по поиску активов и пополнению конкурсной массы общества-должника (пункт 1 статьи 129 закона о банкротстве). Все его действия, включая участие в судебных спорах, направлены на реализацию интересов должника, а не его личных целей.

Согласно закону о банкротстве, обращаясь в суд с заявлением от имени должника о взыскании задолженности, конкурсный управляющий действует в рамках полномочий, возложенных на него как руководителя должника. Таким образом, все судебные издержки, включая уплату госпошлины, должны рассматриваться как расходы должника, а не управляющего.

Тем не менее, сложившаяся судебная практика, основанная на Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 декабря 2010 года № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»», допускает возможность самостоятельной оплаты государственной пошлины конкурсным управляющим с последующим возмещением расходов за счет конкурсной массы. Однако наличие такого права ни в коем случае не должно трансформироваться в обязанность арбитражного управляющего уплачивать госпошлину за должника.

По моему мнению, такая интерпретация противоречит как букве, так и духу закона о банкротстве. Конкурсный управляющий выполняет функции представителя должника, и все судебные издержки, связанные с реализацией этих функций, должны быть отнесены на имущество должника. Перекладывание бремени уплаты госпошлины на управляющего создает неправомерную финансовую нагрузку на специалиста, который уже находится в сложных условиях работы в рамках процедуры банкротства.

Таким образом, рассматриваемый подход к разделению должника и конкурсного управляющего как полностью самостоятельных участников процесса является необоснованным и противоречит как законодательству о банкротстве, так и принципам справедливости и разумности.

Возникающие правовые риски

Законом федерального уровня от 08.08.2024 № 259 были значительно увеличены размеры государственной пошлины за рассмотрение дел арбитражными судами. Кроме того, начиная с 09.09.2024, уплата госпошлины стала обязательной при рассмотрении всех обособленных споров в рамках процедур банкротства.

В соответствии с действующими нормами Арбитражного процессуального кодекса РФ, определение об оставлении искового заявления без движения не подлежит самостоятельному обжалованию. Право на обжалование предоставляется только в отношении определений о возвращении искового заявления.

Однако очевидно, что своевременность выполнения всех процедур конкурсного производства является одним из ключевых факторов, влияющих на успешность возврата средств кредиторам. Например, законодательство предоставляет кредиторам всего два месяца с момента публикации сведений в газете «Коммерсантъ» для подачи заявления о включении в реестр требований. Те, кто пропускает этот срок, как правило, остаются без выплат.

Хотя возврат искового заявления формально не лишает заявителя возможности повторно обратиться в суд, практическая эффективность такой защиты прав может быть существенно снижена из-за истечения установленных процессуальных сроков.

Согласно сложившейся судебной практике, арбитражные управляющие несут персональную ответственность всем своим имуществом за недостаточную результативность мероприятий, направленных на пополнение конкурсной массы. Это создает дополнительные риски для управляющих, особенно в условиях растущих финансовых обязательств, таких как уплата госпошлины.

Заключение

На основе вышеизложенного можно заключить, что складывающаяся тенденция отказа в предоставлении отсрочек по уплате государственной пошлины существенно усугубит и без того низкие показатели удовлетворения требований кредиторов в рамках дел о банкротстве.

В рассматриваемой ситуации представляется целесообразным рекомендовать конкурсному управляющему дождаться возврата заявления и последующего его обжалования во всех возможных судебных инстанциях, включая Конституционный Суд РФ. Однако такой подход несет значительные риски, связанные с вероятностью предъявления претензий со стороны кредиторов, чьи интересы могут быть ущемлены в результате затягивания процесса.

Таким образом, текущая ситуация ставит арбитражных управляющих перед сложным выбором: либо пытаться отстоять свои права через длительное и рискованное судебное разбирательство, либо нести бремя финансовых издержек самостоятельно, что также может стать основанием для претензий.